Любовь настоящая и ненастоящая

А то, что мы ею не называем — очень даже запросто может ею оказаться.

Любовь — это слово так, выражаясь молодежным языком, «заюзано» современными любвепользователями, что просто диву даешься, как легко порой мы размахиваем им перед носом друг у дружки, как часто пытаемся подоткнуть им какие-нибудь щели и залатать какие-нибудь дыры.

Эдак недолго и забыть вообще, что такое настоящая любовь.

Вот, например, такая картинка.

С утра до ночи она мечется по квартире в страстном желании ему угодить: завтрак, рубашечка, ссобоечка, порядочек, ужин при свечах. Я же так тебя люблю, так тебя люблю, жить без тебя не могу.

Проходит пара месяцев, и вот — первый звоночек: «Я на тебя всю свою молодую жизнь гроблю, а ты! Я для тебя целый день, как белка в колесе, завтрак, рубашечка, ссобоечка, порядочек, ужин при свечах, а ты, подлец, для меня что?»

Порядочный мужчина, мучимый комплексом вины, начинает тоже неуклюже и неловко метаться в ответ, разрушая на своем пути все это хрупкое «как бы счастье», непорядочный — просто плюет и уходит.

Результат в обоих случаях один: все мужики сво…, не ценят, не умеют любить, черти неблагодарные.

Или, например, такая.

Муж, дочь, совместно построенный дом… И жена, отчаянно влюбленная в коллегу по работе. Причем влюбленная громко и напоказ, так, что все видят.

Любовь же, чего прятаться!

Из дому уходим (потому как стыдно и невыносимо), мужу СМСкой сообщаем, чтобы он собирал вещи и уезжал, откуда приехал (лично сказать не очень получается), дочь навещаем в детском саду в ожидании, когда освободится совместно нажитый дом для другого совместного проживания.

Или вот такая.

Что ни день — то сотня звонков «я тебя люблю», «без тебя не могу», «пупсик мой, солнышко ясное» и далее по тексту.

Потом, когда пупсику почему-то становится грустно, тоскливо или печально, автор любовных посланий морщит носик и роняет горючие слезы: «Значит, ты меня не любишь, значит, я для тебя ничего не значу, у меня такая любовь, а ты…»

Или вот еще.

«Я так тебя люблю, а ты уходишь к другой? Ты меня предаешь? Бросаешь? Это твой ответ на мою любовь?

Так будь же ты проклят навеки вечные за то, что предал меня!»

Наверное, там, где за любовь ожидают награду, там, где любовь становится предметом обмена, там, где о ней предпочитают трубить во весь голос, вот, дескать, смотрите, какая красивая у меня любовь! — там она долго не задерживается.

Оставляет после себя убогую шкурку-тряпку — пользуйтесь, господа! И уходит.

Только вот куда?